Синдром хрупкости при ревматоидном артрите: частота, фенотипические признаки и ассоциированные факторы

Цель исследования – установить частоту хрупкости и соотношение ее основных фенотипических признаков у пациентов с ревматоидным артритом (РА), а также выявить ассоциированные факторы.
Материал и методы. В исследование включен 101 пациент (86 женщин и 15 мужчин) с РА; медиана возраста – 60 [52; 66] лет, длительности заболевания – 8 [3; 15] лет. Синдром хрупкости диагностировали по фенотипической модели L.P. Fried и соавт. Кроме того, оценивали силу четырехглавой мышцы бедра с помощью теста вставания со стула; функциональный статус по HAQ-DI (Health Assessment Questionnaire – Disability Index); индекс коморбидности Чарлсона; наличие сердечно-сосудистых заболеваний (ССЗ); тяжесть деменции и статус питания. Ассоциированные с хрупкостью факторы выявляли методом главных компонент с вращением корреляционной матрицы по методике Varimax raw.
Результаты. Синдром хрупкости выявлен у 40,6%, прехрупкости – у 55,4% больных РА, «крепких» пациентов было 4,0%. Доминирующими признаками хрупкости у больных РА являются снижение силы кистей, утомляемость и снижение веса. Выделены четыре кластера факторов, ассоциированных с синдромом хрупкости при РА: снижение силы кистей, нарушение жизнедеятельности по HAQ-DI и активности РА; снижение выживаемости, ком орбидные ССЗ и возраст; суммарная доза принятых глюкокортикоидов (ГК), увеличение времени ходьбы на 4 м и гиподинамия; н арушения питания.
Заключение. Синдром хрупкости и прехрупкость доминируют у пациент ов с РА и имеют определенные фенотипические особенности. К факторам, ассоциированным с хрупкостью и ее диагностическими признаками, относятся нарушение жизнед еятельности, активность РА, преждевременная летальность, коморбидность по ССЗ, более старший возраст, прием ГК и нарушения питания. 

1. Насонов ЕЛ, Насонова ВА (ред.). Ревматология: Национальное руководство. М.:ГЭОТАР-Медиа;2008.

2. Fried LP, Tangen CM, Walston J, Newman AB, Hirsch C, Gottdiener J, et al.; Cardiovascular Health Study Collaborative Research Group. Frailty in older adults: Evidence for a phenotype. J Gerontol A Biol Sci Med Sci. 2001;56(3):M146-M156. doi: 10.1093/gerona/56.3.m146

3. Morley JE, Vellas B, van Kan GA, Anker SD, Bauer JM, Bernabei R, et al. Frailty consensus: A call to action. J Am Med Dir Assoc. 2013;14(6):392-397. doi: 10.1016/j.jamda.2013.03.022

4. Dent E, Morley JE, Cruz-Jentoft AJ, Woodhouse L, RodríguezMañas L, Fried LP, et al. Physical frailty: ICFSR international clinical practice guidelines for identification and management. J Nutr Health Aging. 2019;23(9):771-787. doi: 10.1007/s12603-019-1273-z

5. Ткачева ОН, Котовская ЮВ, Рунихина НК, Фролова EВ, Наумов АВ, Воробьева НМ, и др. Клинические рекомендации «Старческая астения». Российский журнал гериатрической медицины. 2020;1:11-46. doi: 10.37586/2686-8636-1-2020-11-46

6. Salaffi F, Farah S, Carlo MD. Frailty syndrome in musculoskeletal disorders: An emerging concept in rheumatology. Acta Biomed. 2020;91(2):274-296. doi: 10.23750/abm.v91i2.9094

7. Gaoa RC, Wua ZG, Wu ZZ. Frailty in rheumatoid arthritis: A systematic review and meta-analysis. Joint Bone Spine. 2022;89(4):105343. doi: 10.1016/j.jbspin.2022.105343

8. Амири ЕИ, Мясоедова СЕ, Уткин ИВ. Характеристика синдрома хрупкости у больных ревматоидным артритом. Вестник Ивановской медицинской академии. 2020;25(3-4):26-31.

9. Бикбулатова ЛФ, Кутлубаев МА, Ахмадеева ЛР. Шкала оценки усталости (перевод на русский язык), адаптация и оценка психометрических свойств в стационарах клиник неврологии и терапии. Медицинский вестник Башкортостана. 2012;7(1):37-42.

10. Craig CL, Marshall AL, Sjöström M, Bauman AE, Booth ML, Ainsworth BE, et al. International physical activity questionnaire: 12-country reliability and validity. Med Sci Sports Exerc. 2003;35(8):1381-1395. doi: 10.1249/01.MSS.0000078924.61453.FB

11. Andrews JS, Trupin L, Yelin EH, Hough CL, Covinsky KE, Katz PP. Frailty and reduced physical function go hand in hand in adults with rheumatoid arthritis: A U.S. observational cohort study. Clin Rheumatol. 2017;36(5):1031-1039. doi: 10.1007/s10067-017-3541-9

12. Bruce B, Fries J. The Stanford Health Assessment Questionnaire (HAQ): Dimensions and practical applications. Health Qual Life Outcomes. 2003;9(1):20. doi: 10.1186/1477-7525-1-20

13. Charlson M, Szatrowski TP, Peterson J, Gold J. Validation of a combined comorbidity index. J Clin Epidemiol. 1994;47(11):1245-1251. doi: 10.1016/0895-4356(94)90129-5

14. Gurina NA, Frolova EV, Degryse JM. A roadmap of aging in Russia: The prevalence of frailty in community-dwelling older adults in the St. Petersburg district – The “Crystal” study. J Amer Geriatr Soc. 2011; 59(6): 980-988. doi: 10.1111/j.1532-5415.2011.03448.x

15. Collard RM. Prevalence of frailty in community dwelling older persons: A systematic review. J Am Geriatr Soc. 2012;60(8):1487-1492. doi: 10.1111/j.1532-5415.2012.04054.x

16. Торопцова НВ, Добровольская ОВ, Ефремова АО, Никитинская ОА. Диагностическая значимость опросника SARC-F и тестов оценки мышечной силы для выявления саркопении у больных ревматоидным артритом. Научно-практическая ревматология. 2020;58(6):678-682. doi: 10.47360/1995-4484-2020-678-682

17. Мясоедова СЕ, Рубцова ОА, Мясоедова ЕЕ. Композиционный состав тела и минеральная плотность кости у женщин при ревматоидном артрите. Клиницист. 2016;10(3):41-45. doi: 10.17650/1818-8338-2016-10-3-41-45

18. Cruz-Jentoft AJ, Bahat G, Bauer J, Boirie Y, Bruyère O, Cederholm T, et al.; Writing Group for the European Working Group on Sarcopenia in Older People 2 (EWGSOP2), and the Extended Group for EWGSOP2. Sarcopenia: Revised European consensus on definition and diagnosis. Age Ageing. 2019;48(1):16-31. doi: 10.1093/ageing/afy169

19. An HJ, Tizaoui K, Terrazzino S, Cargnin S, Lee KH, Nam SW, et al. Sarcopenia in autoimmune and rheumatic diseases: A comprehensive review. Int J Mol Sci. 2020;21(16):5678. doi: 10.3390/ijms21165678