Данный обзор систематизирует современные данные о взаимосвязи остеоартрита (ОА) и коморбидных состояний, демонстрируя их взаимное негативное влияние. Особое внимание уделено базисным препаратам, в частности кристаллическому глюкозамину – сульфату, который обладает позитивными плейотропными эффектами и оказывает влияние не только на ОА, но и на сопутствующие заболевания. Продемонстрирован его потенциал в улучшении кардиометаболического статуса, микробиоты кишечника; снижении рисков нарушений углеводного обмена, подагры, деменции и смертности.

Обзор посвящен современным представлениям о значении нейтрофилов в патогенезе ассоциированного с антинейтрофильными цитоплазматическими антителами (АНЦА) системного васкулита (СВ). Обсуждаются многочисленные сигнальные пути регуляции функции нейтрофилов в ходе развития АНЦА-СВ, включая роль нейтрофильных протеаз, внеклеточных ловушек нейтрофилов, компонентов комплемента, особенностей межклеточного взаимодействия. Анализируется влияние экстракорпоральных методов лечения. Рассматриваются перспективные цели терапевтических стратегий.

Стоматологические и офтальмологические проявления болезни Шёгрена (БШ) впервые описаны более 100 лет назад, а в качестве самостоятельной нозологической единицы БШ получила признание в 1965 году. Тем не менее, в настоящее время диагностика и лечение данного заболевания по-прежнему вызывают существенные затруднения в связи с низкой осведомленностью врачей об особенностях течения болезни. В первой части статьи приведены наиболее распространенные и значимые мифы об эпидемиологии и диагностике БШ.

Цель исследования – изучить сывороточный уровень цитокинов, хемокинов, факторов роста у пациентов с системной красной волчанкой (СКВ) в сравнении со здоровыми добровольцами для выявления перспективных показателей, более точной оценки активности заболевания и развития органных поражений.

Материал и методы. В анализ было включено 139 пациентов (123 (88%) женщины и 16 (12%) мужчин) с достоверным диагнозом СКВ. Медиана длительности заболевания составила 3,0 [0,3; 12,0] года, SLEDAI-2K (Systemic Lupus Erythematosus Disease Activity Index 2000) – 7 [4; 11] баллов, SDI (SLICC (Systemic Lupus International Collaborating Clinics) Damage Index) – 0 [0; 1] баллов. Исследование 48 цитокинов в сыворотке крови осуществляли методом мультиплексного иммунного анализа на основе суспензионной микрочиповой технологии хМАР (Bio-Plex® 200 Pro Human Cytokine Screening Panel, 48-Plex; Bio-Rad Laboratories, США) согласно инструкциям фирмы-производителя. Контрольную группу составили 13 здоровых доноров, сопоставимых по полу и возрасту с обследованными больными.

Результаты. У пациентов с СКВ по сравнению со здоровыми донорами отмечался более высокий уровень гранулоцитарного колониестимулирующего фактора (Г-КСФ), интерферона (ИФН) γ, интерлейкина (ИЛ) 6, ИЛ-8, моноцитарного хемотаксического протеина (MCP, monocyte chemotactic protein) 1, антагониста рецептора ИЛ-1 (ИЛ-1Ра), макрофагального воспалительного протеина (MIP, macrophage inflammatory protein) 1α, сосудистого эндотелиального фактора роста (СЭФР), ИЛ-18, IP-10 (interferon-inducible protein 10), LIF (leukemia inhibitory factor), MCP-3, макрофагального колониестимулирующего фактора (М-КСФ), MIG (monokine induced by IFN-γ) (p<0,05). В группе больных с нефритом (n=40) отмечалась более высокая концентрация ИФН-γ, ИЛ-7, СЭФР, ИФН-α2, макрофагального колониестимулирующего фактора (М-КСФ), в отличие от пациентов без нефрита (p<0,05).

Заключение. В сыворотках пациентов с СКВ отмечается более высокий уровень провоспалительных цитокинов хемокинов, колониестимулирующих, стромальных и ангиогенных факторов; важную роль в развитии нефрита, вероятно, играет М-КСФ. Требуются дальнейшие исследования для улучшения наших представлений о роли показателей цитокинового профиля в патогенезе СКВ.

Цель исследования – определить частоту, оценить выживаемость и охарактеризовать клиническую картину системной красной волчанки (СКВ) при ассоциации ее с легочной артериальной гипертензией (ЛАГ).

Материал и методы. По результатам эхокардиографического скрининга после верификации диагноза с помощью чрезвенозной катетеризации сердца выявлено 8 больных СКВ с ЛАГ. В группу сравнения включены две когорты больных СКВ, наблюдающихся в ФГБНУ НИИР им. В.А. Насоновой: первая – историческая, с большой длительностью наблюдения (n=154), вторая – современная, с небольшой длительностью заболевания (n=400). Анализируемые группы пациентов обследованы по единой схеме, оценивались различия признаков и выживаемость. Внутригоспитальная частота ЛАГ при СКВ оценивалась по статистическим данным за период с 2008 по 2017 г.

Результаты. Несмотря на небольшое количество пациентов в основной группе, были выявлены признаки, связанные с наличием ЛАГ: преимущественно хроническое течение СКВ с длительным периодом (6–11 лет) течения заболевания до первых клинических признаков ЛАГ; наличие синдрома Рейно без капилляроскопических изменений, аутоантител к Roи Smith-антигенам. Выживаемость больных СКВ с ЛАГ и длительно наблюдавшихся пациентов с СКВ не различалась. Внутригоспитальная распространенность СКВ с ЛАГ по данным эхокардиографического скрининга составила 0,29%.

Заключение. ЛАГ – редкое проявление СКВ, ассоциирующееся с особенностями течения и клинической картины, при использовании ЛАГ-специфической терапии не оказывающее существенного влияния на выживаемость.

Цель исследования – оценить взаимосвязь минеральной плотности кости (МПК) и мышечной массы с уровнем мочевой кислоты (МК) у женщин с ревматоидным артритом (РА).

Материал и методы. Обследованы 182 женщины с подтвержденным диагнозом РА (медиана возраста – 61 [53; 66] год). Проведены клинико-лабораторное обследование, включая определение МК в сыворотке крови, и двухэнергетическая рентгеновская абсорбциометрия в стандартных областях измерения и всего тела.

Результаты. Медиана уровня МК в обследованной группе составила 258,5 [198,0; 309,5] мкмоль/л. При сравнительном анализе в зависимости от квартиля уровня МК выявлены статистически значимые различия между группами по возрасту, индексу массы тела, аппендикулярному мышечному индексу (АМИ), общей мышечной массе (ОММ) и общему мышечному индексу (ОМИ). Методом прямой пошаговой регрессии установлено, что уровень МК у женщин с РА не связан с величиной МПК во всех областях измерения (р>0,05), но коррелировал со всеми количественными показателями мышечной массы (АМИ – β=0,29; ОММ – β=0,37; ОМИ – β=0,35; р<0,001).

Заключение. У женщин с РА не выявлено независимой связи между уровнем МК и МПК в стандартных областях измерения. Показана статистически значимая позитивная корреляция уровня МК с аппендикулярной и общей мышечной массой.

Актуальность. Инфекции нижних дыхательных путей (НДП) и оториноларингологических (ЛОР) органов у больных ревматическими заболеваниями (РЗ) – актуальная проблема ревматологии, реальным решением которой может быть вакцинопрофилактика. Однако данных, касающихся клинической эффективности, иммуногенности и безопасности пневмококковых вакцин у больных ревматологического профиля, по-прежнему недостаточно.

Цель исследования – оценить клиническую эффективность, иммуногенность и безопасность вакцинации 23-валентной полисахаридной пневмококковой вакциной (ППВ-23) у больных ревматическими заболеваниями, наблюдавшихся в ФГБНУ НИИР им. В.А. Насоновой.

Материалы и методы. В открытое проспективное исследование было включено 254 пациента с РЗ, в т. ч. 97 пациентов с ревматоидным артритом (РА), 52 – с анкилозирующим спондилитом (АС), 27 – с псориатическим артритом (ПсА), 78 – с системной красной волчанкой (СКВ), в т. ч. 18 – с вторичным антифосфолипидным синдромом. ППВ-23 вводили в количестве одной дозы (0,5 мл) внутримышечно. Клиническую эффективность вакцинации в течение 12-месячного периода наблюдения оценивали по частоте зарегистрированных случаев инфекций НДП и ЛОР-органов. Уровень поствакцинальных антител (АТ) определяли методом иммуноферментного анализа (ИФА) с помощью коммерческого набора EIA PCP IgG (Test Line Clinical Diagnostics, Чехия) исходно, через 1–3 и 12 месяцев после вакцинации. Безопасность вакцинации определяли по частоте и тяжести поствакцинальных реакций и влиянию на активность и течение РЗ.

Результаты. Клиническая эффективность ППВ-23 в течение 12-месячного наблюдения подтверждена у 92,1% больных РЗ. Через 1–3 и 12 месяцев после вакцинации выявлено статистически значимое повышение уровня АТ. «Ответчиками» на ППВ-23 были 87,5% больных РА, 61,5% больных АС, 72,7% больных ПсА и 56,0% больных СКВ. Поствакцинальные местные реакции в подавляющем большинстве случаев (94,1%) были легкими или умеренными и купировались самостоятельно. Системные реакции были редкими, нетяжелыми и краткосрочными. Негативного влияния вакцинации на активность РЗ, а также возникновения новых аутоиммунных феноменов не отмечено.

Заключение. Полученные данные свидетельствуют о достаточной клинической эффективности, иммуногенности и безопасности ППВ-23 у больных РЗ.

Цель исследования – анализ взаимосвязи нарушений метаболизма железа с величиной основных параметров, оцениваемых пациентами (PROs, patients reported outcomes) – утомляемости, боли, функциональных ограничений и качества жизни, а также влияния генеза анемии на эффективность терапии у пациентов с активным ревматоидным артритом (РА).

Материалы и методы. В исследование включено 108 пациентов с РА (DAS28 (Disease Activity Score 28) – 5,0±1,2), последовательно поступивших на стационарное лечение в ФГБНУ НИИР им. В.А. Насоновой. Диагноз анемии ставили по критериям Всемирной организации здравоохранения. Характер нарушений метаболизма железа верифицировался по уровню сывороточного гепсидина. Анемия хронического воспаления (АХВ) диагностировалась при повышении уровня гепсидина выше референсных значений (>120 пг/мл), железодефицитная анемия (ЖДА) – у пациентов с уровнем гепсидина ниже 40 пг/мл. Всем пациентам проводилась оценка утомляемости по опроснику FACIT-F (Functional Assessment of Chronic Illness Therapy – Fatigue), функциональных нарушений по HAQ (Health Assessment Questionnaire) и качества жизни по EQ-5D (EuroQol-5 Dimensions).

Результаты. Частота анемии у пациентов с активным РА составила 46%. У 27 из 46 пациентов с анемией была диагностирована АХВ, у 19 – ЖДА. При обоих типах нарушения метаболизма железа пациенты были сопоставимы по возрасту, длительности заболевания, числу припухших суставов, интенсивности боли, индексам HAQ и FACIT-F. Однако при АХВ число болезненных суставов, DAS28, скорость оседания эритроцитов и уровень C-реактивного белка были выше, чем при ЖДА. Пациенты с АХВ имели также худшие показатели качества жизни по EQ-5D. При ЖДА выявлена корреляция утомляемости с HAQ (r=–0,49; p=0,04) и с уровнем гемоглобина (r=0,49; p=0,04). При АХВ утомляемость коррелировала с EQ-5D (r=–0,61; p=0,02) и с HAQ (r=0,71; p=0,00). Только при АХВ утомляемость коррелировала с концентрацией интерлейкина 6 (r=0,6; p=0,01). У пациентов с активным РА и ЖДА почти в два раза чаще, чем при АХВ, определялась выраженная утомляемость (33% и 18% соответственно). Не было утомляемости при АХВ в 37%, при ЖДА – в 28% случаев. Среди пациентов с анемией, имеющих неэффективность двух и более генноинженерных биологических препаратов (ГИБП), частота ЖДА составила 75%.

Выводы. Существенный вклад в выраженную утомляемость при активном РА вносит сопутствующая ЖДА, которая плохо диагностируется врачами из-за схожести ее клинических проявлений с симптоматикой АХВ. У пациентов с ЖДА в три раза чаще встречается неэффективность двух и более ГИБП/таргетных синтетических базисных противовоспалительных препаратов, чем при АХВ.

Цель исследования – выявить предикторы резистентности ревматоидного артрита (РА) к лечению и изучить ее связь с предшествовавшей лекарственной терапией.

Материал и методы. Проведено когортное исследование, основанное на ретроспективном анализе данных медицинской документации 8985 госпитализаций круглосуточного стационара (с 04.2018 по 03.2024) и 25071 госпитализации в дневной стационар (с 01.2014 по 03.2024). Выделено 1090 пациентов с достоверным диагнозом РА, согласно критериям Американской коллегии ревматологов (ACR, American College of Rheumatology) 1987 г. или ACR/Европейского альянса ревматологических ассоциаций (EULAR, European Alliance of Associations for Rheumatology) 2010 г. В итоговое исследование включено 564 пациента. Пациенты разделены на две подгруппы: труднолечимые (ТрЛ; n=133 (12,2%)) – с неэффективностью/непереносимостью не менее 2 различных генно-инженерных биологических препаратов (ГИБП)/ингибиторов Янускиназ (иЯК); нетруднолечимые (неТрЛ; n=431 (39,5%)) – получавшие ≥1 ГИБП/иЯК и достигшие низкой активности заболевания (НАЗ) по DAS28-СРБ/СОЭ (Disease Activity Score 28 с определением уровня C-реактивного белка/скорости оседания эритроцитов). Анализировались индивидуальные показатели пациентов, особенности течения заболевания и проводимая лекарственная терапия.

Результаты и обсуждение. Выявлен ряд потенциальных предикторов резистентности РА к лечению: ТрЛ пациенты в сравнении с неТрЛ были статистически значимо чаще позитивны по антителам к циклическому цитруллинированному пептиду (АЦЦП) – в 82,3% и 69,8% случаев соответственно. Заболевание у ТрЛ пациентов в сравнении с неТрЛ развивалось в более молодом возрасте: в среднем в 37 и 46 лет соответственно. У них статистически значимо чаще развивалась эрозивная форма РА (в 88,0% и 70,7% случаев соответственно), выявлялись ревматоидные узелки (в 27,1% и 14,4% случаев соответственно) и отменялись препараты из-за нежелательных явлений (в 49,2% и 35,9% случаев соответственно). Также в группе ТрЛ в сравнении с неТрЛ отмечалось статистически значимо более позднее начало терапии метотрексатом (МТ; в среднем через 104 и 65 мес. после установления диагноза соответственно), ГИБП (через 80,0 и 38,0 мес. соответственно), чаще в качестве первого ГИБП назначались этанерцепт (в 17,4% и 8,3% случаев соответственно), инфликсимаб (в 17,4% и 1,9% случаев соответственно) и абатацепт (в 16,7% и 7,0% случаев соответственно). В качестве первого и второго ГИБП в группе ТрЛ чаще применялись ингибиторы фактора некроза опухоли (ФНО) α (в 52,8% и 24,4% случаев соответственно), никогда не использовался барицитиниб, существенно реже назначались ингибиторы интерлейкина (ИЛ) 6 (в 19,6% и 40,6% случаев соответственно), ритуксимаб (в 6,8% и 19,6% случаев соответственно), чаще происходили переключения на другой класс ГИБП (в 72,4% и 58,6% случаев соответственно).

Заключение. Проведенный анализ позволил выделить ряд значимых предикторов резистентности к лечению РА: молодой возраст дебюта; позитивность по АЦЦП; эрозивный характер артрита; ревматоидные узелки; отмена препаратов из-за нежелательных явлений. Указанные факторы могут быть использованы для формирования групп риска. Разработанная с использованием указанных предикторов прогностическая модель может быть полезна для выявления группы риска резистентности к лечению. Ряд факторов, связанных с лечебной тактикой, может оказывать влияние на формирование состояния резистентности к лечению РА: позднее начало лечения МТ; позднее назначение ГИБП; недостаточное использование ритуксимаба, абатацепта, ингибиторов ИЛ-6, иЯК на первых линиях терапии ГИБП/иЯК.

Цель исследования – сравнить среднесрочные результаты суставосберегающих операций на переднем отделе стопы и артродеза 1-го плюснефалангового сустава в комбинации с резекцией головок малых плюсневых костей у пациентов с ревматоидным артритом (РА) и остеоартритом (ОА).

Материалы и методы. Пациенты были разделены на две группы. В первую (основную) включено 143 пациента с РА, во вторую (контрольную) – 57 пациентов с ОА. В обеих группах выполнены артродез 1-го плюснефалангового сустава с резекцией головок малых плюсневых костей и суставосберегающие операции. Для оценки результатов изучали изменение интенсивности боли по визуальной аналоговой шкале (ВАШ), функциональный статус стопы – по опроснику Американского общества ортопедов стопы и голеностопного сустава (AOFAS, American Orthopaedic Foot and Ankle Society) (для 1-го и 2–5-го пальцев стопы) до операции, по прошествии 3 месяцев, 1 года и 3 лет после операции, а также активность заболевания (у пациентов с РА).

Результаты. В группе РА через 3 года после операции отмечалось снижение интенсивности боли по ВАШ. У 134 (93,71%) пациентов она составляла <40 мм, у 6 (4,2%) – от 41 до 70 мм, у 3 (2,1%) ≥71 мм. По AOFAS (для 1-го и 2–5-го пальцев) отличный результат получен у 33 (23,08%) и 40 (27,97%), хороший – у 88 (61,54%) и 84 (58,74%), удовлетворительный – у 20 (13,99%) и 16 (11,19%), неудовлетворительный – у 2 (1,4%) и 2 (1,4%) пациентов соответственно. В группе ОА через 3 года после операции интенсивность боли по ВАШ также снизилась, и у 56 (98,25%) пациентов составляла <40 мм, у 1 (1,75%) – от 41 до 70 мм. Отличный результат по AOFAS (для 1-го и 2–5-го пальцев): получен у 19 (33,33%) и 21 (36,84%), хороший – у 37 (64,91%) и 34 (59,65%), удовлетворительный – у 1 (1,75%) и 1 (1,75%), неудовлетворительный – у 2 (1,4%) и 1 (1,75%) больного соответственно. При этом среднее значение DAS28 (Disease Activity Score 28) у больных РА с неудовлетворительными результатами составило 3,98±0,6.

Выводы. Суставосберегающие операции в группе пациентов с РА и ОА улучшают функциональный статус стопы и снижают интенсивность боли в среднесрочном послеоперационном периоде. Учитывая отсутствие статистически значимых различий с результатами после выполнения артродеза 1-го плюснефалангового сустава и резекции головок малых (2–5-й) плюсневых костей, данные техники операций могут быть рекомендованы к выполнению у пациентов с РА при DAS28≤3,98.

Болезнь депонирования пирофосфата кальция (БДПК) – заболевание, протекающее под маской различных патологий и отличающееся разнообразием клинических форм. Одним из наиболее редких и диагностически сложных вариантов является хронический артрит с формированием периартикулярных отложений кристаллов пирофосфата кальция, имитирующих подагрические тофусы. В статье представлены клинический случай и анализ дифференциального диагноза пациента с псевдотофусной формой БДПК.